Дмитрий Липскеров

Александр Иванович Верещагин был очень успешным, даже чрезвычайно успешным бизнесменом. Ему принадлежало в России двадцать три процента производства всех изоляторов для линий ЛЭП, и он тесно дружил с РАО ЕС.

Перечитал с утра "Бемби" Зальтена, книжечку, которую знал когда-то наизусть и даже читал на публике. В этой книге есть отступление, которое почти не имеет к книге отношения. Упоительная жуткая страница текста.

26 октября родился Николай Караченцов. Прожил жизнь и умер за день своего 73-летия. Было-не было, но смешно. Прочитал в газете.

Всю свою жизнь, как и мои родители, бабушки и дедушки, я старался просто пережить того, кто стоит во главе государства. Мысли о том, что завтра может быть лучше, что впереди светлое будущее, давали нам силы.

Осознать будущее России невероятно сложно. На первый взгляд может казаться, что всё под контролем, но это иллюзия.

Он все говорил и говорил. Эмоции мужчины зашкаливали, а глаза горели. Он полулежал, закинув ногу на ногу и вещал словно проповедник, жестикулируя длинными руками. «Тора, Талмуд, Моисей… Да знаешь ли ты»… Был канун еврейского Нового года и Бореньку несло, будто бес в него вселился. «Еврейство – это смысл!»

Бараний мир... Мы плачем по мертвым, живые нам неинтересны. Мы, мелкие жучки становимся гениями, когда уходят титаны прошлого. Мы так правдоподобно их оплакиваем, что Константин Сергеевич бы завопил: "Верю!"

Вдруг ты ясно видишь свою цель. Свою великую цель. Она далеко-далеко, но четко различима. Ты с восторгом мчишься к ней, словно олимпийский спринтер, но, чем быстрее ты бежишь, тем все дальше она оказывается.

Я и Робик. Только Коржакова сняли. ЦРУшники с гэбистами гуляли. Набухались в баклажаны. Робиком его называл до наступления похмелья. Потом Робертом Робертовичем.

Странно, что люди в социальной сети таким образом себя успокаивают. Успокаивают тем, что совершили гражданский поступок. Это - виртуальный поступок. Гражданский поступок нечто совершенно другое.